БОРЬБА ЗА ШЛЯХЕТСКИЕ ПРАВА

После «польского» восстания 1830 - 1831 годов российские власти решили продолжить «разбор шляхты» и провести ревизию Декретов ДДС. Одновременно этим собраниям запрещалось выдавать дворянские свидетельства без подтверждения департамента по Герольдии при правительственном Сенате. Кржечковские, по итогам проведённой ревизии в 1833 году были записаны в разряд дворян утвержденных Дворянскими депутатскими собраниями, но не владевших имениями.

 

Чтобы сохранить за собой дворянское сословие, нужно было предоставить в МДДС документы, что хотя бы их предки владели имением (землёй). Это было сделано в 1844 году Францем Бенедиктовичем, внуком Лукаша Кржечковского. Собрание документы приняло и своим Определением ещё 15 представителей рода Кржечковских, родившихся после 1818 г. причислило к дворянам.

 

Покаленная роспись Кржечковских герба Заремба от 1844 года.

 

Первым из документов, подтверждающих владение предками имением, значилось Духовного завещание Мартина Кржечковского 1733 года. В нём Мартин завещает имение Калечицы (Кавечицы), лежащее в в Новогрудском воеводстве и полученное от князя Александра Радзивилла своему сыну Андрею. По второму документу - Дарственной от 1787 года - Андрей передавал это имение со всеми подданными и имуществом своим сыновьям Ксаверию, Лукашу, Матеушу и Даниилу. А те в свою очередь по Продажной крепости от 1792 года продали всё это некому Якову Хмелевскому. Тем самым было показано, что предки столетие назад владели имением и по праву относились к шляхетскому сословию. То в свою очередь по закону передавалось по наследству, пусть даже у них, потомков, в собственности земли не было.

 

Досконально изучив эти три документа, а также проверив сведенья из них по другим архивным источникам, могу почти с полной уверенностью утверждать, что они также являются поддельными. В действительности никакого имения Калечицы (Кавечицы) с подданными у наших Крачковских не было.

 

Первый лист Духовного завещания Мартина Кржечковского 1733 года (фальсификат).

 

Тем не менее, эти документы с определениями МДДС от 1818 и 1844 годов в установленном порядке были переданы на проверку в Герольдию Сената. Российских чиновников такие документы не удовлетворили и они вернули дело обратно в МДДС, потребовав предоставить дополнительные подтверждения оригинальности документов.

 

Началась длительная переписка между Дворянским собранием и различными государственными учреждениями. В ходе этой переписки к 1858 г. Собранием были получены ответы, что актовые книги в которых хранились оригиналы запрашиваемых документов утеряны или истреблены пожарами.

 

Ещё через три года Минское Дворянское депутатское собрание в очередной раз засвидетельствовало дворянство 31 представителя рода Кржечковских, собрало все имеющие документы и переписку и повторно отправило всё в Департамент по Герольдии. В 1866 году пришёл ожидаемый ответ, что Правительствующий Сенат отказал в признании дворянства за этим родом, т.к. «документы из сгоревших актовых книг не могут служить доказательством дворянского происхождения». С этого времени Кржечковские были переведены в сословие мещан, подлежали подушному налогу и рекрутской повинности.

 

Выступление повстанцев из Гродно. Гравюра из франц. журнала «l'Illustration», 1863 г.

 

На ужесточение принципов доказательства дворянства во многом повлияло вооружённое восстание 1863 года, затронувшее в том числе Минскую губернию. Значительную часть партизанских отрядов в то время составляли выходцы из небогатой чиншевой шляхты, мещане и разночинцы. Кржечковские Борисовского уезда активного участия в тех событиях не принимали. Зато поплатилась семья Франца Бенедиктовича Кржечковского, внука Лукаша. К середине 19 века Франц переселился из Борисовского в Игуменский уезд в застенок Володута[1]. Местная «бывшая польская шляхта» критично относилась к царской власти и активно помогала инсургентам[2]. В лесах Игуменского уезда действовал повстанческий отряд Станислава Ласковского. За доставку продовольствия и укрывательство повстанцев жители Володуты, в том числе семья Франца Бенедиктовича подверглись выселению в Томскую губернию[3].

 

После амнистии Франц Крачковский не остался в Сибири и вернулся на родину. В 1876 – 1882 гг. он доживал свой век в Володуте. Как правило, недвижимость жителей, «адмиистративным порядком» выселенных в Сибирь государство распродавало, поэтому по возврщению предстояла тяжёлая работа – приходилось заново строить жильё и обустраивать быт. Через 60 лет внуки Франца, вернувшегося на родную землю, попадут под каток сталинских репрессий.